Фоторепортажи

У этого дома нет адреса, сюда не приносит письма почтальон, а крышу здания не будут ремонтировать сотрудники ЖЭКа. Жизнь обитателей этого здания практически автономна. Из их окон открывается невероятной красоты пейзаж. На их плечах огромная ответственность. Здесь живут маячники. Добро пожаловать на территорию старейшего маяка Дальнего Востока — маяк «Петропавловский»!

Дорога на мыс Маячный — не для слабонервных: 12-ти километровое расстояние, по нашим ощущениям, соответствует как минимум 20-ти километровому. Ехать пришлось очень медленно: по избитой дороге, преодолевая подъемы, объезжая камни и ямы.

Чтобы попасть на территорию маяка, нужен специальный пропуск. Мы получали его целых два месяца: объект имеет стратегическое значение.

Маяк «Петропавловский» — это не только здание самого маяка, но и целый комплекс строений. В доме на восемь квартир круглый год живут маячники.

Рабочая обувь хранится у смотрителей маяка прямо в подъезде. Есть даже снегоступы.

В подъезде — картинная галерея в миниатюре.

Это рисунки самой маленькой жительницы мыса Маячный, восьмилетней Лейлы.

Второклассница Лейла — творческий человек: любит мастерить поделки и рисовать. Свои творения с удовольствием раздаривает. Нам тоже презентовала. А еще юная леди очень любит сладкое.

А вот и хозяюшка — Нонна Бакун. Она — техник маяка, мама Лейлы и жена начальника маяка Евгения Бакуна. Живет здесь уже 4 года, приехала из Владивостока.

— Кто вас уговорил из Владивостока переехать на Камчатку, да еще и на маяк?

— Муж. Мы с детства знакомы. Он служил на Камчатке. В одно время мы разошлись, лет через 20 снова встретились… Он приехал за мной. Спросил: «Поедешь?». И я поехала.

— Не пожалели об этом?

— Нет. Мне очень нравится. Здесь воздух свежий. Когда в отпуск езжу, думаю: «Скорей бы сюда, скорей бы на маяк». Не могу жить без Камчатки, без нашего маяка. Но самое главное — ребенку здесь очень нравится. А как тут хорошо зимой! Красиво! На «буранах» в город ездим.

— А как же Лейла ходит в школу?

— Когда снега еще нет, мы возим её в школу в поселок Завойко на машине. Зимой бабушки приезжают, живут в Завойко, помогают. Дай Бог им здоровья!

— За домом сами следите?

— Да, сами. У мужа моего «золотые руки». Ремонт небольшой сделали. Крыша у нас неважная, но ничего, мы собираемся восстанавливать её.

— Вода у вас откуда?

— У нас своя скважина. Вода очень вкусная. И электричество своё. Можно сказать, не зависим от города. Летом завозят дизельное топливо, масло, продукты, зимой живем автономно.

— А видеонаблюдение вам зачем?

— Муж сделал для наблюдения за территорией маяка, чтобы лишние не заходили сюда и не бродили туристы.

— Медведей тоже отслеживаете?

— Медведей на территории маяка не видели еще. Зато мой супруг четырех мишек по дороге гнал, когда на машине ехал по сопке. Зайчики у нас бегают. Лисенок здесь жил, мы его даже кормили.

— Что входит в обязанности техника маяка?

— Уровень топлива проверить, воду накачать. На вахту заступаю сутки через трое. Еще в маяке и прибраться иногда надо: подмести, паутинку стряхнуть, лампы помыть наверху. Хотя залезать наверх страшно, честно говоря.

— Какой у вас коллектив?

— Коллектив — прелесть! Одни мужчины. (Улыбается).

— Заботятся о вас?

— Да. Помогают очень. Я сюда 4 года назад приехала. Меня очень хорошо приняли. Праздники все вместе отмечаем. Хороший коллектив.

— Тяжело к вам на работу попасть? Держатся люди за свои места?

— Держатся. Желающих сюда попасть много, насколько я знаю. Но пока у нас вакансий нет. И даже те, кто уехал отсюда, хотят обратно вернуться. Например, у нас тут живет дедушка из Белоруссии, его супруга тоже здесь раньше работала, но год назад уволилась и уехала. Говорит: «Так хочу обратно!», но возраст уже не позволяет.

— Сами переезжать не собираетесь?

— Нет. Пока работается, будем работать.

— Что вас здесь держит? Только работа?

— Скорее романтика. Так просто не объяснишь. Тут спокойно. В городе — суета, а здесь у нас - тишина, благодать. Люди здесь хорошие.

Для моего мужа этот маяк — дом родной. Он здесь уже 14 лет живет. Много делает для маяка, переживает сильно, если что-то сломается. Иногда мне кажется, к маяку он трепетней относится, чем к нам. Даже какая-то ревность бывает. (Смеется).

(На фото сластёна-Лейла уплетает конфетку).

Теперь предлагаем пройтись по территории маяка.

Вот здесь у маячников баня.

«Баня у нас очень скромная, — рассказывает начальник маяка Евгений Бакун. — Сам комплекс построили в 1964 году. То есть строениям уже полвека, бане в том числе. Доски местами сгнили. Сами мы сделали небольшой косметический ремонт, обшили фанерой. Помыться вполне можно. Даже парилка есть.

— Кто у вас топит баню?

— Главный истопник у нас дядя Миша. Венички, дрова готовит. Всё по науке.

Запасы на зиму у смотрителей маяка лежат в овощехранилище.

«В овощнике у нас хранится картошка, морковка, консервы разные», — говорит Евгений Степанович.

В этом здании расположены: аппаратная, агрегатная и котельная.

Именно в этих помещениях вырабатывается электроэнергия для маяка и дома маячников.

Маяк, оказывается, включают здесь. Это аппаратная — основное рабочее место смотрителя маяка.

Управление осуществляется с главного распределительного щита.

«Включать освещение мачт необходимо, чтобы в них не врезался, к примеру, вертолет, — пояснил Евгений Бакун. — Мачты — две антенны ГЛОНАСС высотой 30 метров».

Включают маяк каждый день строго в соответствии с таблицей восходов и заходов солнца.

Маяк работает на дизельном топливе. В год ему необходимо порядка 100 тонн.

Напротив дома маячников большая яма: идет замена сетей отопления.

Наконец-то направляемся к маяку.

Высота маяка 13 метров.

Оказалось, что маяк закрывают на замок.

Не будем больше растягивать удовольствие. Давайте скорее зайдем внутрь.

Лестница просто невероятная!

— Правда, что маяк сделан из чугуна?

— Да. Видите плиты? Они стянуты болтами.

— А почему из чугуна?

— Вы посмотрите, какая толщина у него! Чугун — вечный, или почти вечный. Эта башня почти 120 лет простояла! И еще 300 лет простоит, а то и 500. Железо бы давно разрушилось.

— Разве не 164 года этому маяку?

Конкретно этой башне нет. До неё на этом месте было деревянное здание из лиственницы. А эту конусовидную башню соорудили в 1896 году. Ей 118 лет.

Надо сказать, подниматься по лестнице вполне комфортно: она достаточно широкая и не такая крутая, какой кажется на первый взгляд. Ступенек ровно 37.

Сказать, что лестница в световую камеру маяка так же удобна, не могу. Думаю, хорошо, что не надела юбку.

Наверху световой башни крайне мало места. Зато здесь установлена импортная оптика. Светооптический аппарат с линзой Френеля изготовлен французской фирмой Барбье в 1894 году! Это редчайший экземпляр, который не просто сохранился до наших дней, но и продолжает исправно работать.

«В световой башне установлены два блока и трансформатор, которые управляют автоматикой. Эти приборы включают режим работы маяка. У маяка «Петропавловского» такой режим: 5 секунд горит, 2 секунды — не горит», — рассказывает Евгений Бакун.

— Зачем нужен специальный режим?

— У каждого маяка свой режим работы. Это сейчас есть GPS, ГЛОНАСС, а раньше, к примеру, после шторма как корабли ориентировались? По маяку определяли: высчитывали его режим работы и сверяли по карте местоположение. Еще у каждого маяка строго регламентирована внешняя окраска. У нас одна полоса черная, другая — белая. Есть маяки красные, белые, есть красные с черными полосами и красные с белыми полосами и т.д. Цель — та же, чтобы были узнаваемы.

Мощность этой специальной маячной лампы — 1000 ватт. Срок службы такой крохи минимум 3 месяца, бывает, она не требует замены по полгода. Свет лампы виден на расстоянии 25 морских миль! В хорошую погоду видимость еще лучше.

Лампы российского производства. Однако рассчитаны не на 220, а на 110 вольт.

Оптическое устройство — это целая система специально направленных линз.

«Стараемся бережно к оптике относиться, потому что она такая нежная, — рассказывает Евгений Степанович. — Несколько раз в месяц протираем линзы спиртом, стеклоочистителем, чтобы не было пыли».

— Как маяк ведет себя во время шторма?

— Нормально.

— Стекла не выбивает?

— Нет. Но вот трещины есть. Подмазывали их. Но это было очень давно. При мне, тьфу-тьфу, ни одного разбитого не было. Кстати, стекла так и называются у маяка — штормовые.

— При землетрясении маяк устойчив?

— Да! Еще бы! У маяка очень крепкий фундамент: замешан на бетоне с камнем. Перекосов нет. На века строили! К тому же маяк устойчив за счет своей конусообразной формы.

Надолго отвлекать маячников от работы нельзя: вовсю идет завоз всего необходимого на зиму. Нехотя спускаемся с маяка на землю.

По словам начальника маяка, все годы службы маяк работал каждую ночь. Без исключения.

Евгений Бакун посвятил гидрографии и маякам уже 18 лет своей жизни. С 1996 по 2000 год работал на маяке на мысе Шипунском, а с 2000 года здесь, на маяке «Петропавловский».

— Почему уехали с Шипунского?

— Он слишком далеко от города: в ста километрах, ни магазинов, ничего нет.

— Технические показатели маяков схожи?

— Почти одинаковые. Построены в одно и тоже время, оптика такая же. Только маяк на мысе Шипунском из бетонных шлакоблоков построен, а «Петропавловский» — из чугунных плит.

— Как маяк ласково, любя называют маячники?

— Иногда, шутя, говорим: «Глаз включил?». Но редко. В основном называем «маяк».

Пока я беседовала с Евгением Степановичем, мои коллеги-фотографы Илья и Василий ушли вслед за дядей Мишей в шеломайник…

Оказалось, что на территории маяка размещены сразу пять танковых башен. «Их поставили еще в 70-80-х годах. Здесь была линия обороны», — пояснил начальник маяка. Фотографировать эти объекты, как выяснилось, нельзя. Военная тайна, сами понимаете.

Кстати, соседи у маячников очень серьезные: с одной стороны радиотехнический пост моряков, с другой — пограничников. Их территория охраняется. И туда не пускают даже маячников. Еще рядом находится гидрометеослужба.

Сами маячники уже привыкли к красоте, которая сопровождает их жизнь, и особого внимания на живописность местности не обращают.

Несмотря на то, что географически ты находишься почти на краю земли, несмотря на сильные ветра, туман, холод, тем не менее, здесь ты чувствуешь себя уютно.

«Мне кажется, у этого маяка очень удачное место, — говорит Евгений Бакун. — В округе у всех пожары бывали, а у нас, тьфу-тьфу-тьфу, ни разу ни одного пожара, ни ЧС, ни убийств, никаких эксцессов… хорошая здесь аура. А еще лет пять назад я привозил сюда служителя церкви отца Игоря. Он освятил маяк и дизельную.

Не знаю, как расценивать этот факт, но, когда мы спускались с маяка, у фотографа Василия с самого верха лестницы упали с головы солнечные очки, а у меня на середине лестничного пролета — диктофон. Спустившись вниз, мы обнаружили, что ни очки, ни диктофон совершенно не пострадали, даже не поцарапались. А высота маяка — немалая.

В 2015 году на маяке «Петропавловский» закончат ремонт. Обновят внешнюю и внутреннюю отделку маячных башен, установят современные солнечные элементы питания и светодиодные лампы.

Надеемся, что во время ремонта обновят и хозяйственные постройки маячников. Бытовые условия их жизни совсем непростые, но этим людям оптимизма не занимать. Много лет они помогают морякам безопасным курсом следовать в порт Петропавловска.

Думаю, стоит знать их имена (на фото слева направо):

Михаил Сатростин — техник, Николай Кича — инженер, Николай Цуканов — электромеханик, Евгений Бакун — начальник маяка, Нонна Бакун — техник, Сергей Бандорин — механик (работает здесь 25 лет!).

Для вас работали корреспондент Леся Сурина, фотографы: Илья Лобов и Василий Конашев.

В следующий раз мы расскажем вам о единственном на Камчатке судне для прокладки кабельных линий по дну океана «Бирюса».